Структура патологии эндометрия в различные возрастные периоды

Чернуха Г.Е., Асатурова А.В., Иванов И.А., Думановская М.Р.

ФГБУ Национальный медицинский исследовательский центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В.И. Кулакова Минздрава России, Москва
Актуальность. Полипы эндометрия (ПЭ) занимают важное место в структуре внутриматочной патологии, ассоциируются с аномальными маточными кровотечениями (АМК), бесплодием, риском развития рака эндометрия (РЭ). Данные о частоте выявления ПЭ в различные возрастные периоды, а также об их сочетании с другими формами патологии эндометрия варьируют в широких пределах. Это создает трудности для понимания масштабности проблемы и оптимизации путей ее решения.
Цель исследования. Изучение частоты ПЭ и структуры морфологического состояния слизистой оболочки матки в различные возрастные периоды.
Материал и методы. На основе анализа 4059 гистологических заключений изучена частота выявления ПЭ у женщин различных возрастных групп, а также их ассоциация с другой внутриматочной патологией.
Результаты. ПЭ были диагностированы у 27,4% женщин. В репродуктивном возрасте их частота варьировала от 21,7 до 27,3%, в постменопаузе составила 45%. В 19,8% ПЭ сочетались с хроническим эндометритом (ХЭ), в 3,7% – с гиперплазией эндометрия (ГЭ).
Заключение. В различные возрастные периоды ПЭ занимают 1-е место в структуре внутриматочной патологии. Их частота в 2,7 раза выше, чем ХЭ и в 4,5 раза выше, чем ГЭ.

Ключевые слова

патология эндометрия
полипы эндометрия
распространенность

Гиперпластические процессы эндометрия (ГПЭ) занимают ведущее место в структуре гинекологической заболеваемости. Они являются одной из основных причин аномальных маточных кровотечений (АМК) и служат показанием для проведения большинства внутриматочных вмешательств. Важно также отметить, что ГПЭ рассматриваются, как факторы риска рака эндометрия (РЭ), его частота в последние годы имеет тенденцию к росту и омоложению. В связи с этим особое внимание уделяется разработке программ, предусматривающих своевременную диагностику и адекватную терапию фоновых и предраковых поражений эндометрия. Известно, что риск малигнизации повышен как при гиперплазии эндометрия (ГЭ), так и при ПЭ. Для них характерна также высокая частота рецидивов, следствием которой являются многочисленные внутриматочные вмешательства, сопряженные не только со снижением качества жизни, но и с риском повреждения эндометрия, формирования внутриматочных синехий, развития маточных форм бесплодия. По данным литературы частота ПЭ колеблется от 7,6 до 34,9% [1–6]. Следует заметить, что в ряде публикаций приведены данные о частоте ПЭ, полученные на основе анализа причин АМК среди женщин, госпитализированных в гинекологические стационары [2, 6, 7]. В других статьях представлена частота ПЭ по результатам скрининга, проведенного на популяции женщин, многие из которых не предъявляли жалоб на нарушения менструального цикла [3, 8]. Столь высокую вариабельность показателей частоты выявления можно объяснить также включением в исследования пациенток разных возрастных групп, а также использованием различных методов диагностики. Так, например, одни исследователи при изучении частоты выявления ПЭ оценивали результаты гистологических заключений соскобов эндометрия [7, 9], другие анализировали данные эхографии [8, 10], имеющей недостаточно высокую чувствительность и специфичность по сравнению с соногистерографией и морфологическим исследованием эндометрия [11]. Неоднозначность подходов к оценке частоты ПЭ создает трудности для понимания масштабности проблемы и оптимизации путей ее решения.

Цель исследования – изучение частоты ПЭ и структуры морфологического состояния слизистой оболочки матки в различные возрастные периоды.

Материал и методы исследования

Проведен ретроспективный анализ результатов 4059 гистологических исследований: соскобов (3956) и биоптатов (103) эндометрия. Материалом исследования послужили архивные данные патологоанатомического отделения ФГБУ Национальный медицинский исследовательский центра акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В.И. Кулакова Минздрава России за 2016 год. В соответствии с целью исследования при наличии сочетанной патологии эндометрия, в качестве основного диагноза учитывали ПЭ, при их отсутствии – ГЭ. Статистическая обработка данных проведена при помощи программного пакета для статистического анализа R версии 3.4.0. В качестве меры значимости применяли критерий хи-квадрат Пирсона, критический уровень p<0,05.

Результаты исследования

Данные о структуре морфологического состояния эндометрия представлены в табл. 1. Как видно, в 52,7% случаев патологических изменений не выявлено, эндометрий соответствовал фазе пролиферации или секреции. Наиболее распространенной патологией являлись ПЭ, их частота составила 27,4%. Следует отметить, что в 6 (0,5%) наблюдениях в ПЭ были обнаружены предраковые изменения, в одном наблюдении (0,09%) выявлена эндометриоидная аденокарцинома. В остальных образцах ПЭ были доброкачественными, охарактеризованы патологами, как железисто- фиброзные, железистые или фиброзные. В 2,7 раза реже был диагностирован хронический эндометрит (ХЭ), в 4,5 раза реже – ГЭ. Частота атипической ГЭ (АГЭ) составила только 0,3%, РЭ – 0,7%. (табл. 1).

Установлено, что в подавляющем большинстве случаев ПЭ выявлены на фоне неизмененного эндометрия стадии пролиферации или секреции, в 23,5% случаев отмечено их сочетание с другими патологическими состояниями слизистой оболочки матки. Наиболее распространенной сопутствующей патологией был ХЭ, выявленный у каждой пятой пациентки (рис. 1). В группе женщин 36–45 лет обнаружена ассоциация ПЭ и ХЭ – ОШ 1.58 ДИ (1,19; 2,10), в других возрастных группах достоверной взаимосвязи не установлено. В 3,4% наблюдений ПЭ сочетались с ГЭ без атипии и в 0,3% – с АГЭ.

Наряду с изучением образцов эндометрия оценивали состояние слизистой цервикального канала. Результаты пайпель-биопсии эндометрия не позволяют судить о состоянии эндоцервикса, в связи с этим при подсчете были учтены 3956 образцов ткани, полученных при раздельном диагностическом выскабливании. Патология эндоцервикса выявлена лишь в 482 (12,2%) случаях. В 240 (6,1%) был диагностирован хронический цервицит, в 237 (6,0%) – полипы цервикального канала и в 5 (0,13%) – рак шейки матки. Анализ морфологического состояния цервикального канала у пациенток с ПЭ показал, что в 5,5% случаев наблюдалось их сочетание с полипами цервикального канала и в 4,0% с хроническим цервицитом.

Для изучения частоты выявления патологии эндометрия в возрастном аспекте пациентки были разделены на 5 групп – до 25 лет (n=198), 26–35 лет (n=1797), 36–45 лет (n=1612), 46–55 лет (n=290), старше 56 лет (n=162). Частота выявления основных видов патологии эндометрия по группам отображена на рис. 2.

Представленные данные убедительно свидетельствуют о том, что во всех возрастных группах доминировали ПЭ. Среди женщин в возрасте до 25 лет их частота составила 21,7%, тогда как ХЭ встречался в 2,4 раза, а ГЭ – в 4,7 раза реже. Синехии полости матки, относящиеся к достаточно редкой патологии, в этой группе диагностированы в 1% наблюдений. Среди женщин в возрасте до 25 лет не было выявлено ни одного случая АГЭ и РЭ. Кумулятивная частота патологии эндометрия в этой возрастной группе составила – 36,4%, доля ПЭ 59,7%.

В возрастной группе 26–35 лет отмечена тенденция к росту частоты ПЭ до 26,1% (р<0,001), ХЭ до 12,5%, в единичных случаях (0,5%) выявлены внутриматочные синехии. Частота ГЭ без атипии сохранялась на прежнем уровне. Обращает на себя внимание то, что в этой возрастной группе в 4 (0,2%) наблюдениях была диагностирована АГЭ, в одном из них– в ПЭ, в 5 (0,3%) наблюдениях был выявлен РЭ.

В возрасте от 36 до 45 лет существенных изменений в частоте анализируемых показателей не отмечено (рис. 2). Частота ПЭ была в 2,6 раза выше, чем ХЭ и в 4,2 раза выше, чем ГЭ. Кумулятивная частота патологии эндометрия в возрастных группах 26–35 и 36–45 лет повысилась до 44,4% и 45,6% соответственно. Доля ПЭ составила 58,7 и 60% соответственно.

Как видно из данных, представленных на рис. 2, в перименопаузе (46–55 лет) отмечено увеличение частоты выявления ПЭ по сравнению с возрастной группой до 25 лет (р<0,001). ПЭ были диагностированы в каждом третьем из произведенных соскобов эндометрия и составили 57,9% от всей выявленной патологии. Почти в 2 раза по сравнению с женщинами до 35 лет увеличилась частота ГЭ без атипии, достигнув значений 8,3%. В 7 раз повысилась частота АГЭ в 3,7 раза частота РЭ. При сравнении с возрастной группой 36–45 лет также отмечен существенный рост частоты РЭ – с 0,4% до 1,4% (более чем в 3,5 раза) и АГЭ – с 0,2% до 1,4% (в 7 раз). Частота ХЭ, напротив, снизилась в 2 раза, внутриматочных синехий выявлено не было. В 6,5% случаев эндометрий был охарактеризован, как атрофичный. Кумулятивная частота патологии эндометрия в этой возрастной группе составила 52,8%, доля ПЭ – 56,8%, что достоверно выше, чем в возрасте 26–35 лет (р<0,001).

Интересные данные получены в группе женщин постменопаузального возраста. Общая частота патологии эндометрия существенно не изменилась (58%), однако, доля ПЭ достигла 77,7%. ПЭ были выявлены почти в каждом 2-м соскобе эндометрия (45%). В двух случаях в них была обнаружена АГЭ, в одном- аденокарцинома. Частота ГЭ без атипии снизилась с 8,3 до 3,1%, ХЭ практически не выявлялся (0,6%). Частота РЭ в постменопаузе увеличилась до 9,3%. Это в 6,6 раза выше по сравнению с возрастной группой 46–55 лет.

Обсуждение

В рамках данного исследования проведено изучение частоты выявления ПЭ в различные возрастные периоды на основании оценки результатов гистологических исследований 4059 образцов эндометрия. Выявлено, что ПЭ занимают 1-е место в структуре патологии эндометрия, их частота составляет 27,4%. Схожие данные представлены в ряде зарубежных исследований. Так, данные M. Abid и соавт. (2014) указывают на то, что частота ПЭ среди женщин с АМК, согласно гистологическим заключениям, составляет 21% [7]. По результатам ретроспективного анализа P. Capmasа и соавт (2016), ПЭ были выявлены в 27% случаев. Следует заметить, что в этом исследовании распространенность ПЭ оценивалась лишь гистероскопически, без морфологического подтверждения, а также без учета возраста пациенток [6]. Данные литературы указывают и на более низкие показатели частоты встречаемости ПЭ, об этом, в частности, свидетельствует работа O. Inal и соавт (2017). Частота ПЭ, согласно анализу 4247 гистологических заключений, составила лишь 10,4% [9]. В исследовании E. Dreisler, включающем 686 женщин в возрасте 20–74 лет, показатель частоты ПЭ был еще ниже – 7,8% [8]. Это можно объяснить тем, что анализировались данные случайно отобранных женщин из общенационального реестра Дании, при этом диагностика ПЭ осуществлялась только на основе результатов УЗ-исследования. В нашей же работе изучение частоты выявления ПЭ осуществлялось по обращаемости, на основании результатов гистологической оценки соскобов эндометрия.

Второй по частоте встречаемости внутриматочной патологией был ХЭ, выявленный в 10,4% образцов эндометрия. По данным отечественной и зарубежной литературы, распространенность ХЭ варьирует от 3 до 60% [9, 12–14]. Среди пациенток, перенесших гистерсокопию по поводу АМК, частота ХЭ составляет 9,1–12%, что существенно не отличается от полученных нами данных [7, 15].

По результатам проведенного исследования частота ГЭ без атипии составила 5,8%, АГЭ – 0,3%. Эти данные практически не различаются с результатами ранее проведенного исследования в нашей клинике. На основании морфологической оценки 11219 образцов эндометрия частота встречаемости ГЭ без атипии составила 4,8%, АГЭ 0,6% [16]. Однако в других источниках можно найти данные о более высоких показателях частоты ГЭ – 8,6–26,4% [9, 14, 17]. Как известно, ГЭ рассматривают в качестве фонового заболевания для развития РЭ, который является одним из самых распространенных онкологических заболеваний женских репродуктивных органов. Пик частоты РЭ наблюдается в постменопаузе [9, 18]. По нашим данным, в этой возрастной группе частота РЭ составила 9,3%, что в 6,6 раза выше, чем в пременопаузе. Важно отметить, что единичные случаи РЭ (0,3%) были зафиксированы у женщин моложе 35 лет. Эти данные указывают на важность проведения морфологической оценки состояния эндометрия не только у пациенток в постменопаузе, но и в молодом возрасте.

Обращает на себя внимание тот факт, что в каждом 2-м (52,7%) произведенном соскобе патологии эндометрия выявлено не было, он соответствовал фазе пролиферации или секреции. В литературе можно встретить схожие данные о высоком проценте отсутствия патологии эндометрия, в том числе и при АМК, который достигает – 63–72% [9, 15, 17]. Отсутствие патологии эндометрия в изучаемых образцах, можно попытаться объяснить выполнением диагностических выскабливаний при большинстве лапароскопических операций, при неэффективных попытках экстракорпорального оплодотворения, а также с целью контроля морфологического состояния эндометрия после проведенной терапии по поводу ГЭ или ХЭ. С нашей точки зрения, полученные данные ставят вопрос о необходимости проведения более точной диагностики патологии эндометрия на догоспитальном этапе, а также об определении четких показаний к проведению одномоментного кюретажа эндометрия при лапароскопический операциях, так как он сопряжен с дополнительным риском интраоперационных осложнений и травматизацией эндометрия. Представляется более целесообразным расширить показания к малоинвазивным внутриматочным вмешательствам, таким, как аспирационная биопсия.

Результаты проведенного исследования продемонстрировали прогрессивное увеличение частоты выявления патологии эндометрия с возрастом, с 36,4% в группе женщин до 25 лет до 58% в постменопаузе. При этом независимо от возраста, полипы занимают лидирующее место в структуре патологии эндометрия. В возрасте до 25 лет их частота составила 21,7%, в перименопаузе и постменопаузе возросла до 30 и 45% соответственно. В других исследованиях также доказано возрастание частоты ПЭ от репродуктивного возраста до менопаузы, хотя приводятся более низкие повозрастные показатели. Так, по данным ряда авторов, в возрасте 20–29 лет она составляет 1–5%, после 30 лет отмечается рост до 8–9,3%, а в перименопаузе до 16–35,5% [2, 3, 7, 8, 19].

Обращает на себя внимание тот факт, что в 0,6% случаев в ПЭ были выявлены предраковые и злокачественные поражения. В зарубежной литературе эти показатели варьируют от 0,3 до 4,8%, достигая максимальных значений в постменопаузе [20–24]. В нашей работе предраковые изменения в ПЭ наблюдались во всех возрастных группах старше 25 лет примерно с одинаковой частотой. Полученные результаты подтверждают необходимость удаления ПЭ в любом возрасте.

В доступной литературе нам удалось найти лишь несколько работ о сочетании ПЭ с другой патологией эндометрия и эндоцервикса. Так, по данным Topcu и соавт. сочетание ПЭ с ГЭ без атипии наблюдается в 5,9% образцов эндометрия, а сочетание с АГЭ – в 0,5% [25]. По данным Датского национального реестра сочетание ПЭ с полипами цервикального канала выявлено у 9,4% женщин пременопаузального возраста [8]. В работе Carvalho и соавт. указано, что в 27,4% случаев ПЭ развиваются на фоне ХЭ [26]. Согласно полученным результатам, ПЭ в 19,8% случаев сочетались с ХЭ и лишь в 3,7% случаев – с ГЭ, в том числе с АГЭ в 0,3%. Эти данные могут косвенно указывать на роль воспаления в генезе ПЭ, хотя достоверная ассоциация ПЭ и ХЭ установлена лишь в группе женщин 36–45 лет. Воспаление может являться причиной эпигенетических изменений, в том числе в генах, регулирующих пролиферацию и апоптоз в эндометрии, что может способствовать развитию ПЭ [27]. Известно, что для ПЭ характерна высокая частота рецидивов. По данным литературы, за 2-летний период она составляет 13,3–21,5%, независимо от используемого хирургического метода лечения [28, 29]. Высокий риск рецидивов связан с тем, что полипэктомия не приводит к элиминации этиологического фактора и не устраняет механизмы возникновения ПЭ, которые до настоящего времени не установлены.

Заключение

В целом, на основании результатов проведенного исследования можно сделать вывод, что ПЭ занимают ведущее место в структуре внутриматочной патологии, являются основным показанием для проведения раздельных диагностических выскабливаний, приводящих к травматизации эндометрия и снижению качество жизни женщин. Это подтверждает актуальность проблемы и целесообразность дальнейшего изучения патогенетических механизмов возникновения ПЭ с целью разработки предикторов рецидивирования и принципов вторичной профилактики.

Список литературы

1. Fabres C., Alam V., Balmaceda J., Zegers-Hochschild F., Mackenna A., Fernandez E. Comparison of ultrasonography and hysteroscopy in the diagnosis of intrauterine lesions in infertile women. J. Am. Assoc. Gynecol. Laparosc. 1998; 5(4): 375-8.

2. DeWaay D.J., Syrop C.H., Nygaard I.E., Davis W.A., Van Voorhis B.J. Natural history of uterine polyps and leiomyomata. Obstet. Gynecol. 2002; 100(1): 3-7.

3. Lieng M., Istre O., Sandvik L., Qvigstad E. Prevalence, 1-year regression rate, and clinical significance of asymptomatic endometrial polyps: cross-sectional study. J. Minim. Invasive Gynecol. 2009; 16(4): 465-71.

4. Clark T.J., Gupta J.K. Handbook of outpatient hysteroscopy: a complete guide to diagnosis and therapy. Boca Raton, FL: CRC Press; 2005.

5. Fatemi H.M., Kasius J.C., Timmermans A., van Disseldorp J., Fauser B.C., Devroey P., Broekmans F.J. Prevalence of unsuspected uterine cavity abnormalities diagnosed by office hysteroscopy prior to in vitro fertilization. Hum. Reprod. 2010; 25(8): 1959-65.

6. Capmas P., Pourcelot A.G., Giral E., Fedida D., Fernandez H. Office hysteroscopy: A report of 2402 cases. J. Gynecol. Obstet. Biol. Reprod. (Paris). 2016; 45(5): 445-50.

7. Abid M., Hashmi A.A., Malik B., Haroon S., Faridi N., Edhi M.M., Khan M. Clinical pattern and spectrum of endometrial pathologies in patients with abnormal uterine bleeding in Pakistan: need to adopt a more conservative approach to treatment. BMC Women’s Health. 2014; 14: 132.

8. Dreisler E., Stampe Sorensen S., Ibsen P.H., Lose G. Prevalence of endometrial polyps and abnormal uterine bleeding in a Danish population aged 20-74 years. Ultrasound Obstet. Gynecol. 2009; 33(1): 102-8.

9. Inal Z.O., Inal H.A., Kucukosmanoglu I., Kucukkendirci H. Assessment of endometrial sampling and histopathological results: analysis of 4,247 cases. Eurasian J. Med. 2017; 49(1): 44-7.

10. Anastasiadis P.G., Koutlaki N.G., Skaphida P.G., Galazios G.C., Tsikouras P.N., Liberis V.A. Endometrial polyps: prevalence, detection, and malignant potential in women with abnormal uterine bleeding. Eur. J. Gynaecol. Oncol. 2000; 21(2): 180-3.

11. Clark T.J., Stevenson H. Endometrial polyps and abnormal uterine bleeding (AUB-P) – what is the relationship; how are they diagnosed and how are they treated? Best Pract. Res. Clin. Obstet. Gynaecol. 2017; 40: 89-104.

12. Cicinelli E., Trojano G., Mastromauro M., Vimercati A., Marinaccio M., Mitola P.C. et al. Higher prevalence of chronic endometritis in women with endometriosis: a possible etiopathogenetic link. Fertil. Steril. 2017; 108(2): 289-295. e1.

13. Гомболевская Н.А., Марченко Л.А., Коган Е.А. Современные методы лечения пациенток с хроническим эндометритом. Акушерство и гинекология. 2015; 12: 39-45.

14. Никитина Т.И., Осадчев В.Б., Бабков К.В., Мухамедзянова В.М. Структура аномальных маточных кровотечений у женщин репродуктивного возраста. Применение современной классификации PALM-COEIN. Фарматека. 2016; 3: 47-51.

15. Jetley S., Rana S., Jairajpuri Z.S. Morphological spectrum of endometrial pathology in middle-aged women with atypical uterine bleeding: A study of 219 cases. J. Midlife Health. 2013; 4(4): 216-20.

16. Думановская М.Р., Чернуха Г.Е., Асатурова А.В., Коган Е.А. Частота выявления и структура гиперплазии эндометрия в различные возрастные периоды. Акушерство и гинекология. 2015; 3: 40-4.

17. Kucur S.K., Şencan H., Yüksel K.B., Deger A. Evaluatıon of endometrial biopsy results in our clinic; analysis of 744 cases. Zeynep Kamil Tıp Bulteni. 2014; 45: 146-50.

18. Табакман Ю.Ю., Рылов А.Л. Золотой стандарт в диагностике рака эндометрия. Медицинский вестник. 2014; 11 марта, №7.

19. Hatasaka H. Clinical management of the uterine factor in infertility. Clin. Obstet. Gynecol. 2011; 54(4): 696-709.

20. de Azevedo J.M., de Azevedo L.M., Freitas F., Wender M.C. Endometrial polyps: when to resect? Arch. Gynecol. Obstet. 2016; 293(3): 639-43.

21. Lieng M., Istre O., Qvigstad E. Treatment of endometrial polyps: a systematic review. Acta Obstet. Gynecol. Scand. 2010; 89(8): 992-1002.

22. Baiocchi G., Manci N., Pazzaglia M., Giannone L., Burnelli L., Giannone E. et al. Malignancy in endometrial polyps: a 12-year experience. Am. J. Obstet. Gynecol. 2009; 201(5):462. e1-4.

23. Elfayomy A.K., Soliman B.S. Risk factors associated with the malignant changes of symptomatic and asymptomatic endometrial polyps in premenopausal women. J. Obstet. Gynaecol. India. 2015; 65(3): 186-92.

24. Tanos V., Berry K.E., Seikkula J., Abi Raad E., Stavroulis A., Sleiman Z. et al. The management of polyps in female reproductive organs. Int. J. Surg. 2017; 43: 7-16.

25. Topcu H.O., Erkaya S., Guzel A.I., Kokanali M.K., Sarikaya E., Muftuoglu K.H., Doganay M. Risk factors for endometrial hyperplasia concomitant endometrial polyps in pre- and post-menopausal women. Asian Pac. J. Cancer Prev. 2014; 15(13): 5423-5.

26. Carvalho F.M., Aguiar F.N., Tomioka R., de Oliveira R.M., Frantz N., Ueno J. Functional endometrial polyps in infertile asymptomatic patients: a possible evolution of vascular changes secondary to endometritis. Eur. J. Obstet. Gynecol. Reprod. Biol. 2013; 170(1): 152-6.

27. Horsburgh S., Robson-Ansley P., Adams R. Exercise and inflammation-related epigenetic modifications: focus on DNA methylation. Exerc. Immunol. Rev. 2015;21:26-41.

28. Paradisi R., Rossi S., Scifo M.C., Dall’O F., Battaglia C., Venturoli S. Recurrence of endometrial polyps. Gynecol. Obstet. Invest. 2014; 78(1): 26-32.

29. Yang J.H., Chen C.D., Chen S.U., Yang Y.S., Chen M.J. Factors influencing the recurrence potential of benign endometrial polyps after hysteroscopic polypectomy. PLoS One. 2015; 10(12): e0144857.

Поступила 08.12.2017

Принята в печать 22.12.2018

Об авторах / Для корреспонденции

Чернуха Галина Евгеньевна, д.м.н., профессор отделения гинекологической эндокринологии ФГБУ НМИЦ АГП им. академика В.И. Кулакова Минздрава России.
Адрес: 117997, Россия, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4. Телефон: 8 (916) 311-05-21. E-mail: g_chernukha@oparina4.ru
Асатурова Александра Вячеславовна, к.м.н., старший научный сотрудник патологоанатомического отделения ФГБУ НМИЦ АГП им. академика В.И. Кулакова
Минздрава России. Адрес: 117997, Россия, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4. Телефон: 8 (926) 994-43-14. E-mail: a_asaturova@oparina4.ru
Иванов Илья Андреевич, аспирант отделения гинекологической эндокринологии ФГБУ НМИЦ АГП им. академика В.И. Кулакова Минздрава России.
Адрес: 117997, Россия, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4. Телефон: 8 (962) 980-00-18. E-mail: doctor.i.ivanov@yandex.ru
Думановская Мадина Равилевна, к.м.н., научный сотрудник отделения гинекологической эндокринологии ФГБУ НМИЦ АГП им. академика В.И. Кулакова
Минздрава России. Адрес: 117997, Россия, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4. Телефон: 8 (495) 531-44-44. E-mail: m_dumanovskaya@oparina4.ru

Для цитирования: Чернуха Г.Е., Асатурова А.В., Иванов И.А., Думановская М.Р. Структура патологии эндометрия в различные возрастные периоды. Акушерство и гинекология. 2018; 8: 129-34.
https://dx.doi.org/10.18565/aig.2018.8.129-134

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.