Результаты исследования распространенности дефицита магния у беременных

Серов В.Н., Блинов Д.В., Зимовина У.В., Джобава Э.М.

ФГБУ Научный центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В.И. Кулакова Минздрава России, Москва; ГБОУ ВПО РНИМУ Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова Минздрава России, Москва
Ранее многоцентровые исследования по выявлению распространенности дефицита магния в популяции, особенно у беременных женщин, не проводились. Настоящая работа является второй волной исследования дефицита магния у беременных, демонстрирует его высокую распространенность (81,2%) и проведена с целью подтверждения этих данных на большей выборке пациентов с включением других регионов России. Цель исследования. Оценка распространенности дефицита магний среди беременных женщин, наблюдающихся в условиях женских консультаций России. Материал и методы. Беременные женщины (в любом триместре) в возрасте старше 18 лет с клиническими проявлениями, указывающими на дефицит магния, такие как гипертонус матки, судороги ног, преэклампсия, неврастении после подписания информированного согласия были включены в исследование. Данные из медицинской документации были собраны на визите 1 и визите 2 (1 месяц ± 1 неделя). Диагноз дефицита магния подтверждался данными о снижении его уровня в сыворотке крови (<0,7 ммоль/л), проводились стандартные лабораторные тесты рутинной практики и оценивалось наличие дефицита магния по стандартизированному опроснику для выявления дефицита магния (MDQ) общего балла (при результате выше ≥ 30). Собирались спонтанные сообщения о нежелательных реакциях. Статистические тесты применялись в соответствии с типом переменной распределения и оценки равенства дисперсий. Результаты. 2117 беременных женщин, средний возраст 28,1±5,1 года, были включены в исследование в 200 центрах России. 2097 получали препараты магния, были проанализированы данные 2087 из них (10 пациентов были исключены). Распространенность дефицита магния у беременных женщин в соответствии с уровнем плазмы крови (<0,7 ммоль) и MDQ выявлена в 58,4% (436/747) и 78,4% (1660/2117) соответственно. По результатам анализа уровня магния в плазме крови и MDQ распространенность дефицита магния составила 80,9% (1713/2117). Было отмечено, что врачи в рутинной практике обычно назначают беременным женщинам с дефицитом магния различные органические соли магния. Таким образом, препараты магния были назначены 2097 беременным женщинам: 90,3% получили магния цитрат (1894/2097) и 9,7% (203/2097) – магния лактат. Заключение. Было отмечено, что органические соли магния обычно назначаются врачами беременным женщинам с установленным его дефицитом, и хотя данное исследование не было разработано для оценки эффективности препаратов магния, показано статистически значимое снижение его дефицита у беременных женщин, получающих органические соли магния.

Ключевые слова

магний
дефицит магния
цитрат магния
пиридоксин

Хорошо известно, что магний является одним из ключевых макроэлементов, находящихся в одном ряду с натрием, калием и кальцием по степени важности для организма человека. Магний принимает участие в стабилизации ДНК в процессах митоза и мейоза, через модуляцию ряда биохимических реакций определяет ряд звеньев патогенеза различных заболеваний и состояний. Магний важен для функционирования многих органов, но в большей степени – именно для плаценты. Хорошо известно, что плацента синтезирует более 150 белков и гормонов, и 70% из них являются магнийзависимыми. Это одна из основных причин повышенной потребности в магнии у беременных женщин [1].

В акушерстве дефицит магния может привести к нарушению имплантации эмбриона и тем самым увеличить риск самопроизвольного аборта [2]. Для благополучного течения и исхода беременности важно адекватное функционирование системы адаптации, при дефиците магния реакции адаптации могут быть нарушены. Проявлениями дефицита магния у беременных, кроме судорожных подергиваний в икроножных мышцах, симптомов со стороны нервной системы, могут быть и более серьезные состояния, такие как: кальциноз плаценты (как следствие нарушения обмена кальция в условиях дефицита магния); длительная угроза прерывания беременности; преждевременные роды; нарушение (слабость) родовой деятельности; нарушение раскрытия шейки матки в родах; нарушение периода изгнания в родах; боли в спине, пояснице и тазовом отделе; симфизиопатия и симфизит; преэклампсия и эклампсия [1, 3].

Дефицит магния часто ассоциирован с дефицитом пиридоксина (витамина B6), который является его синергистом и способствует более полноценному его усвоению мгния из пищи и фармацевтических препаратов [1, 4]. Доказано, что восполнение дефицита магния цитратом магния в сочетании с пиридоксином в составе комплексной терапии беременных с угрозой тромботических осложнений способствует снижению риска развития тромбоза [5].

Согласно представлениям последних лет, магний имеет высокую значимость и для нейрохимических процессов. Доказана его роль в синтезе и метаболизме катехоламинов (норадреналин), ацетилхолина и других нейромедиаторов, а также большинства нейропептидов в ткани головного мозга. Магний принимает участие в формировании пространственной конфигурации и внутримолекулярной стабилизации эндорфинов и рилизинг-факторов в гипоталамусе, участвует в процессе трансляции сигналов от катехоламиновых рецепторов через цАМФ-зависимый сигнальный каскад, включающий гормонспецифические рецепторы, G-белки и магнийзависимые аденилатциклазы [6, 7]. Подтверждена роль магния в реализации пластических процессов в нервной ткани, он участвует в рибосомальном синтезе ряда нейроспецифических белков и миелиновых липопротеидных комплексов [6, 8, 9]. В последние годы активно изучается роль магния в экспрессии нейроспецифических белков (НСБ). Доказано, что магний входит в состав либо является кофактором большинства НСБ, таких как глиофибриллярный кислый протеин (GFAP), S-100, нейрон-специфическая енолаза (NSE), являющихся маркерами повышения проницаемости гематоэнцефалического барьера и широко использующихся в качестве маркеров «прорыва гематоэнцефалического барьера (ГЭБ) в диагностике акушерской и неонатальной патологии. Магний в составе NSE необходим для катализа и для стабилизации димера [10, 11]. Показано, что магний связывается со всеми формами белка S100, хотя сродство S100 к кальцию в присутствии магния и калия становится ниже [12]. Таким образом, магний играет важную роль в регуляции проницаемости ГЭБ и может выступать в качестве нейропротектора. Между тем до этого оценка корреляции уровня магния и концентрации НСБ в сыворотке крови не проводилась. Поэтому возможность ее проведения на основании данных, полученных в реальной клинической практике, представляет большой научный и практический интерес с точки зрения как фундаментальных исследований, так и клинической практики.

Возможность применения неорганических солей магния в акушерстве хорошо изучена, в том числе в рандомизированных контролируемых исследованиях [13–16]. Вместе с тем анализ материнских исходов показывает, что при использовании неорганических солей магния у женщин часто развиваются побочные эффекты: приливы жара, тошнота, головная боль, урежение сердцебиения. Серьезные побочные эффекты при использовании неорганических солей магния в акушерской практике главным образом связаны с ошибками в выборе дозировки [1, 13]. Поэтому с целью восполнения дефицита магния оправданно применять его органические соли, не обладающие недостатками сульфата магния, что позволяет предупредить необходимость ургентной терапии сульфатом магния.

До недавнего времени в России не предпринималось системного изучения распространенности дефицита магния у населения, в частности, магниевого дефицита у беременных. В 2012 г. под эгидой российского общества акушеров-гинекологов было проведено первое многоцентровое исследование по оценке распространенности дефицита магния у беременных женщин. Тогда исследование было проведено в 10 крупных городах России, преимущественно с населением порядка одного миллиона человек, в него были включены 1130 пациенток [17]. С целью проверки данных положений в качестве «второй волны» было предпринято более масштабное исследование DIREGL06468 (MAGIC 2) с включением других городов и отдаленных регионов Севера, Сибири, Дальнего Востока.

Таким образом, первичной целью исследования была оценка распространенности дефицита магния в популяции беременных женщин, наблюдающихся в амбулаторных условиях в женских консультациях России. Вторичными целями была оценка в реальной медицинской практике особенности ведения врачами беременных пациенток с дефицитом магния и оценка выраженности симптомов как с использованием стандартизованного опросника по оценке дефицита магния, так и на основании исследования концентрации уровня магния в сыворотке крови.

Материал и методы исследования

С целью обеспечения равномерности выборки исследование проводили в 12 городах Российской Федерации (Барнаул, Владивосток, Казань, Кемерово, Москва, Омск, Пермь, Санкт-Петербург, Томск, Улан-Удэ, Хабаровск, Чита). В исследовании принимали участие 200 акушеров-гинекологов, наблюдающих беременных женщин в амбулаторных условиях в женских консультациях. Набор пациентов в исследование проводился с августа по декабрь 2012 г. Всего в исследование были включены 2117 пациенток, по 169–182 женщины в каждом из городов.

Данное исследование проводилось в соответствии с принципами, установленными на 18-й Всемирной медицинской ассамблее (Хельсинки, 1964), включая все последующие изменения, а также с надлежащей эпидемиологической практикой и в соответствии с законами и правилами, установленными на территории РФ. Исследование было начато после получения положительного решения Независимого междисциплинарного комитета по этической экспертизе клинических исследований [18].

Критериями включения в исследование были возраст 18 лет и старше; наличие беременности в любом триместре; наличие таких клинических проявлений дефицита магния, как повышенный тонус матки, судороги икроножных мышц, симптомы гестоза и/или токсикоза, симптомы неврастении, вегето-сосудистые нарушения и др. у пациенток, не принимавших препараты магния в течение месяца перед включением в исследование. В исследование включались только женщины, подписавшие форму информированного согласия.

Критериями исключения были связь дефицита магния с другой причиной, кроме беременности, а также участие в другом клиническом исследовании, идущем в настоящее время.

Исследование проводилось в условиях реальной рутинной врачебной практики акушерами-гинекологами женских консультаций. Сбор данных осуществлялся с помощью стандартизированного опросника, который предлагалось заполнить каждой женщине, включенной в исследование. Широко применяющийся в международной клинической практике стандартизированный опросник по выявлению дефицита магния был ранее адаптирован и валидирован в ходе нашего предыдущего исследования [17]. По решению врача на основании установленного дефицита магния для его коррекции применялись любые используемые в рутинной клинической практике магнийсодержащие препараты, включая магне В6 форте.

Диагноз дефицита магния был подтвержден показаниями уровня сывороточного магния менее 0,7 ммоль/л и/или общим баллом опросника по выявлению дефицита магния ≥30. Было принято во внимание, что нормальная магниемия не исключает дефицит магния в связи с тем, что магний высвобождается из депо для поддержания постоянной магниемии в организме. В таких случаях симптомы и суммарный балл по специализированному опроснику являются основой для диагностики дефицита магния, несмотря на нормальный уровень содержания магния в крови. В то же время существуют условия с латентной гипомагниемией, когда только анализ крови может показать низкий уровень магния. Оба варианта рассматриваются для контроля магниемии. Чтобы получить реальные данные о распространенности дефицита магния, необходимо основываться на результатах комплексной оценки двух тестов (крови и опросника).

Любая информация о нежелательных реакциях собиралась путем заполнения формы сообщения о подозреваемой нежелательной реакции/нежелательном явлении, возникшем в процессе применения изделий медицинского назначения.

Объем выборки 2026 женщин позволяет с уровнем статистической мощности 90% оценить ожидаемую долю пациенток, имеющих клинико-лабораторные признаки дефицита магния, в диапазоне 80±3% при двухстороннем уровне достоверности 0,05. Расчет был основан на данных П.В. Буданова, скорректированным в соответствии с результатами, полученными в ходе проведения программы MAGIC 1 [17,19]. Основываясь на допущении, что коэффициент отсеивания (выбывания) пациенток из исследования, возможно, составит около 5%, мы посчитали необходимым дополнительно включить в исследование 101 пациентку. Таким образом, общее количество пациенток (2127) с 5% выбывания позволяет оценивать 95% доверительный интервал для первичной оценки эффективности с точностью не менее 5%. Для описания количественных переменных использовались следующие статистические характеристики: количество пациенток, среднее значение, стандартное отклонение, медиана, экстремальные значения. Для описания качественных переменных использовались частоты и проценты. Перед началом исследования выбран уровень статистической значимости исследования (5%, или 0,05). Статистический анализ проводился в системе статистического анализа SPSS (программный пакет IBM SPSS Analytics software, США, версия 20.0 для Windows XP).

Результаты

В исследовании принимали участие 2117 беременных женщин, они составили популяцию для оценки распространенности дефицита магния среди беременных женщин, проживающих на территории Российской Федерации.

Досрочно завершили участие в исследовании 10 женщин (0,48%). Большинство из них выбыло в связи с преждевременными родами (8 женщин, 0,38%). В связи со сменой жительства выбыла одна женщина (0,05%). Еще одна женщина выбыла из-за развития нежелательных реакций (0,05%). Аллергическая реакция (крапивница) была зарегистрирована всего у 2 из 2097 принимавших участие в исследовании женщин (0,095%), прием магнийсодержащего препарата (цитрат магния в сочетании с пиридоксином) был прекращен, терапия не проводилась, результатом стал статус «выздоровление» либо «в процессе выздоровления».

Оценка дефицита магния по стандартизированному опроснику. На первом визите оценка дефицита магния пациенткам, включенным в программу, давалась по результатам применения стандартизированного балльного опросника, валидированного в ходе предыдущего исследования [17]. Среднее число баллов по опроснику для диагностики дефицита магния на основании ответов пациенток составило 38,7±14,4 балла. По критерию наличия вероятности (риска) дефицита магния различной степени выраженности (или его отсутствия) были сформированы следующие группы: ≥51 балл – высокий дефицит магния; 30–50 баллов – дефицит магния средней степени; 0–29 баллов – дефицит магния отсутствует.

Отсутствие дефицита магния по результатам тестирования было выявлено у 21,6% пациенток, средний риск дефицита магния – у 57,8%, высокий риск дефицита магния – у 20,6%. Общая распространенность дефицита магния у беременных по результатам тестирования составила 78,4% (табл. 1).

Оценка дефицита магния по уровню магния в сыворотке крови. Анализ содержания магния в сыворотке крови на первом визите был предписан врачом 747 женщинам из 2117. Среднее значение концентрации магния составило 0,71±0,12 ммоль/л в интервале от 0,12 до 1,92 ммоль/л. Медиана распределения показателя составила 0,7 ммоль/л. По результатам определения уровня магния в плазме крови (концентрацию магния в плазме крови менее 0,7 ммоль/л расценивали как дефицит магния) распространенность дефицита магния составила 58,4%.

Взаимосвязь уровня магния в крови и результатов анкетирования. Учитывая современное отношение к диагностике дефицита магния, критерии диагностики должны быть комплексные: либо клинические симптомы, либо низкий уровень магния в крови. Нормальный уровень магния не исключает диагноз дефицита магния, потому что в течение длительного времени он может высвобождаться из депо. В то же время отсутствие симптомов не означает отсутствие дефицита магния, он может протекать бессимптомно. Поэтому ранее было доказано, что только комплексный подход может выявить реальную ситуацию со статусом содержания магния в сыворотке крови [3, 4, 17].

В данном исследовании по результатам комплексной оценки обоих тестов дефицит магния среди исследуемой популяции выявлен у 1713 женщин из 2117 и составил 80,9%. При этом согласно данным стандартизированного опросника дефицит магния был выявлен у 1660 пациенток (78,4%), по уровню в плазме крови (<0,7 ммоль/л) частота дефицита магния составила 58,4% (табл. 2). Была установлена высокая обратная корреляция между тяжестью симптомов по опроснику (балльная оценка) и уровнем магния в крови (коэффициент корреляции Спирмена равен -0,274, р<0,001) и высокая чувствительность опросника – 87,8%.

Назначаемая терапия. При наличии дефицита магния беременным назначались препараты его органических солей. Выявлено, что в рутинной практике врачи чаще назначают препараты магния, опираясь на наличие симптомов его дефицита: судороги, головные боли, запоры, бессонница, боли в поясничной области, нервозность, повышенная раздражительность, учащенное сердцебиение, сонливость, учащенное мочеиспускание, одышка, спазмы.

В группе с дефицитом магния пациентки достоверно чаще предъявляли следующие жалобы: судороги и подергивание мышц (тетанию) (32,9 против 21,8%, р<0,001), боли в области широких связок матки или симфиза (31,4 против 16,6%, р<0,001), отеки (22,0 против 8,9%, р<0,001), боли и тяжесть внизу живота (72,9 против 56,7%, р<0,001) и кровянистые выделения (6,8 против 3,2%, р=0,003). Кроме того, в группах высокого риска – преэклампсии, невынашивания беременности, риска преждевременных родов, гипотрофии плода.

Терапия препаратами магния была назначена 2102 из 2117 пациенток. При этом в основном назначались его органические соли – комбинация цитрата магния с пиридоксином (1894 женщин) или лактата магния с пиридоксином (206 женщин). В большинстве случаев (1829 женщин – 87,2%) кроме магнезиальной терапии назначались также иные рецептурные, безрецептурные лекарственные средства и биологически активные добавки. Чаще всего назначались йодомарин (26,3%), курантил (11,7%), фолиевая кислота (11,7%), элевит пренатал (9,7%), витрум (8,9%), канефрон (8,4%), дюфастон (7,1%), утрожестан (5,6%), сорбифер (5,3%) и витамин Е (5,3%).

Динамика уровня магния в сыворотке крови. Концентрация магния в сыворотке крови на обоих визитах в рамках исследования была определена у 664 женщин, принимавших препараты магния. За период наблюдения концентрация магния в сыворотке крови статистически достоверно увеличилась с 0,70±0,11 до 0,94±0,32 ммоль/л (p<0,05).

Из 664 пациенток, которым были назначены препараты магния и биохимический анализ сыворотки крови в начале и в конце исследования, у 411 (61,9%) на 1-м визите дефицит магния был подтвержден сниженным его содержанием в сыворотке крови. На 2-м визите сниженный уровень магния в плазме крови определялся уже только у 43 (6,5%) беременных женщин (р<0,001). Нормальный уровень магния, зафиксированный на 1-м визите, снизился до значений менее 0,7 ммоль/л ко 2-му визиту только у 9 (1,4%) пациенток. Исходя из этого можно утверждать о нормализации уровня магния в сыворотке крови у 368 из 664 (55,4%) беременных, принявших участие в исследовании (табл. 3).

Динамика дефицита магния по результатам анкетирования. Оценку дефицита магния в баллах рассчитали по результатам применения стандартизированного опросника в начале и в конце исследования у 2087 беременных женщин. За период наблюдения пациенток, которые принимали магнийсодержащие препараты, средняя балльная оценка по результатам применения опросника статистически значимо снизилась с 38,8±14,3 балла на первом визите до 22,2±11,2 балла на втором визите. При этом только 6 женщин (0,3%), не имеющих риска дефицита магния согласно анкетированию в ходе первого визита, на втором визите попали в группу риска. Ни у одной женщины при этом не было при этом высокой вероятности дефицита магния (табл. 4).

Эффективность и переносимость препаратов магния. Эффективность применяемой магнийсодержащей терапии у беременных женщин в большинстве случаев была очень хорошей (57,6% пациентов). Эффективность расценивалась как хорошая у 36,6% женщин, умеренная у 5,0% и плохая – у 0,1%. В 0,8% случаев эффективность было невозможно оценить.

Переносимость характеризовали как очень хорошую и хорошую в 40,6 и 56,5% соответственно, как умеренную – в 1,6%.

Обсуждение

Данные о распространенности дефицита магния, полученные в результате проведенного исследования, в целом сопоставимы с данными других российских и зарубежных исследований. В частности, исследование в Германии, в котором участвовали 16 000 человек, показало субоптимальный уровень потребления магния более чем у трети населения [20]. В Российской Федерации эти показатели выше, поскольку пищевой рацион более расбалансирован, в том числе и по составу микроэлементов [17]. В отечественном крупномасштабном скрининге магниевого статуса у пациентов многопрофильных стационаров в низкий уровень концентрации магния в сыворотке крови был установлен у 47,8% включенных в исследование [21].

Роль дефицита магния в развитии акушерско-гинекологической патологии в настоящее время признана и четко определена как российскими, так и зарубежными экспертами.

Необходимость восполнения дефицита магния препаратами его органических солей (цитрат магния в комбинации с пиридоксином) в схемах лечения акушерско-гинекологической патологии признана в Клинических рекомендациях Российского общества акушеров-гинекологов (РОАГ) 2014 г. [22].

Препаратам магния уделено место в схемах комплексной терапии для контроля и предупреждения самопроизвольного аборта, привычного выкидыша, преждевременных родов, плацентарной недостаточности и синдрома задержки плода, тромбофилий, преэклампсии, эклампсии, дисплазии соединительной ткани, а также в послеродовом периоде. В коррекции гинекологических расстройств у женщин фертильного возраста и в менопаузе место цитрата магния с пиридоксином обозначено в схемах терапии предменструального синдрома, гнойно-воспалительных заболеваний органов малого таза, климактерического синдрома, остеопороза, а также с целью восполнения дефицита магния, усугубляющегося на фоне применения эстрогенов (гормональная контрацепция, ЗГТ). В Порядке оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология» (Приказ Министерства здравоохранения РФ от 1 ноября 2012 г.) магнезиальная терапия введена в объем лечебных мероприятий на амбулаторном этапе при наличии отеков, протеинурии и гипертензивных расстройств во время беременности и послеродовом периоде; женщинам с привычным невынашиванием беременности; привычным выкидышем; угрозой преждевременных родов [23].

Заключение

Таким образом, в ходе данного исследования отсутствие дефицита магния по результатам теста (0–29 баллов) было выявлено у 21,6% пациенток, средний риск дефицита магния (30–50 баллов) – у 57,8%, высокая вероятность дефицита магния (51 и более баллов) – у 20,6%. Распространенность дефицита магния у беременных по результатам анкетирования составила 78,4%. По результатам определения уровня магния в сыворотке крови распространенность дефицита магния составила 58,4%. По результатам комплексной оценки обоих тестов распространенность дефицита магния в популяции беременных женщин РФ с наличием клинических его проявлений достигла 80,9%.

Терапию препаратами магния назначали в 99,3% случаев. Было выявлено, что в России в большинстве случаев для лечения дефицита магния используют препараты, содержащие цитрат или лактат магния в сочетании с пиридоксином.

Список литературы

  1. Дадак К. Дефицит магния в акушерстве и гинекологии. Акушерство, гинекология и репродукция. 2013; 2: 6–14.
  2. Higdon J. An evidence-based approach to vitamins and minerals. New York, Stuttgart: Thieme; 2005.
  3. Серов В.Н., Керимкулова Н.В., Торшин И.Ю., Громова О.А. Зарубежный и российский опыт применения магния в акушерстве и гинекологии. Доказательные исследования. Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии. 2012; 11(4): 62–72.
  4. Громова О.А., Лиманова О.А., Торшин И.Ю. Систематический анализ фундаментальных и клинических исследований, как обоснование необходимости совместного использования эстрогенсодержащих препаратов с препаратами магния и пиридоксина. Акушерство, гинекология и репродукция. 2013; 3: 35–50.
  5. Джобава Э.М., Некрасова К.Р., Артизанова Д.П., Хейдар Л.А., Судакова Г.Ю., Данелян С.Ж., Блинов Д.В., Доброхотова Ю.Э. Дисфункция эндотелия и система гемостаза в группах риска по развитию акушерской патологии. Системный подход к диагностике и терапии. Акушерство, гинекология и репродукция. 2013; 1: 45–53.
  6. Громова О.А., Кудрин А.В. Нейрохимия макро- и микроэлементов. Новые подходы к фармакотерапии. М.: Алев-В; 2001. 300 с.
  7. Торшин И.Ю., Громова О.А., Гусев Е.И. Молекулярные механизмы магния и пиридоксина при стрессе. Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2008; 5: 53–7.
  8. Воронцов И.М. Педиатрические аспекты пищевого обеспечения женщин при подготовке к беременности и при ее врачебном мониторинге. Педиатрия. Журнал им. Г.Н. Сперанского. 1999; 5: 87–92.
  9. Mishra O.P., Fritz K.I., Delivoria-Papadopoulos M. NMDA receptor and neonatal hypoxic brain injury. Ment. Retard. Dev. Disabil. Res. Rev. 2001; 7 (4): 249–53.
  10. Qin J., Chai G., Brewer J.M., Lovelace L.L., Lebioda L. Structures of asymmetric complexes of human neuron specific enolase with resolved substrate and product and an analogous complex with two inhibitors indicate subunits interaction and inhibitors cooperativity. J. Inorg. Biochem. 2012; 111: 187–94.
  11. Schreier B., Höcker B. Engineering the enolase magnesium II binding site: implications for its evolution. Biochemistry. 2010; 49(35): 7582-9
  12. Ogoma Y., Kobayashi H., Fujii T., Kondo Y., Hachimori A., Shimizu T., Hatano M. Binding study of metal ions to S100 protein: 43Ca, 25Mg, 67Zn and 39K n.m.r. Int. J. Biol. Macromol. 1992; 14(5): 279–86.
  13. Макаров И.О., Боровкова Е.И. Возможности применения сульфата магния в качестве нейропротектора при развитии преждевременных родов. Акушерство, гинекология и репродукция. 2013; 1: 41–4.
  14. Crowther C.A., Hiller J.E., Doyle L.W., Haslam R.R.; Australasian Collaborative Trial of Magnesium Sulphate (ACTOMg SO4) Collaborative Group. Effect of magnesium sulfate given for neuroprotection before preterm birth: a randomized controlled trial. JAMA. 2003; 290(20): 2669–76.
  15. Marret S., Marpeau L., Follet-Bouhamed C., Cambonie G., Astruc D., Delaporte B. et al. Effect of magnesium sulphate on mortality and neurologic morbidity of the very-preterm newborn (of less than 33 weeks) with two-year neurological outcome: results of the prospective PREMAG trial. Gynecol. Obstet. Fertil. 2008; 36(2): 278–88.
  16. Rouse D.J., Hirtz D.G., Thom E., Varner M.W., Spong C.Y., Mercer B.M. et al. A randomized, controlled trial of magnesium sulfate for the prevention of cerebral palsy. N. Engl. J. Med. 2008; 359(9): 895–905.
  17. Макацария А.Д., Бицадзе В.О., Хизроева Д.Х., Джобава Э.М. Распространенность дефицита магния у беременных женщин, наблюдающихся в условиях амбулаторной практики. Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии. 2012; 11(5): 25–35.
  18. Независимый междисциплинарный Комитет по этической экспертизе клинических исследований. Выписка из протокола №13 заседания Независимого междисциплинарного Комитета по этической экспертизе клинических исследований от 20.07.2012.
  19. Буданов П.В. Актульные проблемы невынашивания беременности на фоне дефицита магния. Гинекология. 2010; 5(1): 28–32.
  20. Schimatschek H.F., Rempis R. Prevalence of hypomagnesemia in an unselected German population of 16,000 individuals. Magnes. Res. 2001; 14(4): 283–90.
  21. Громова О.А., Калачева А.Г., Торшин И.Ю., Рудаков К.В., Грустливая У.Е., Юдина Н.В. и др. Недостаточность магния - достоверный фактор риска коморбидных состояний: результаты крупномасштабного скрининга магниевого статуса в регионах России. Фарматека. 2013; 6 (259): 116–29.
  22. Серов В.Н., Сухих Г.Т. Клинические рекомендации. Акушерство и гинекология. М.: ГЭОТАР-Медиа; 2014. 1022 с.
  23. Роль дефицита магния в акушерстве и гинекологии (позиция экспертов). Коллектив авторов. Акушерство и гинекология. 2014; 1.
  24. Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 1 ноября 2012 г. N 572н г.Москва "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю "акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)" Российская Газета. 25.04.2013. Спецвыпуск №6066. п. 51.

Об авторах / Для корреспонденции

Серов Владимир Николаевич, академик РАМН, д.м.н., профессор, главный научный сотрудник научного организационно¬методического отдела Службы научного обеспечения ФБГУ НЦАГиП им. академика В.И. Кулакова Минздрава России. Адрес: 117485, Москва, ул. Академика Опарина, д. 4. Телефон: 8 (495) 438-72-87. E-mail: v_serov@oparina4.ru
Блинов Дмитрий Владиславович, к.м.н., медицинский менеджер, Представительство АО «Санофи авентис груп», Франция. Адрес: 125009, Россия, Москва, ул. Тверская, д. 22. Телефон: 8 (985) 410-46-14. E-mail: Dmitry.Blinov@sanofi.com
Зимовина Ульяна Владимировна, к.м.н., старший медицинский советник, Представительство АО «Санофи авентис груп», Франция. Адрес: 125009, Россия, Москва, ул. Тверская, д. 22. Телефон: 8 (915) 209-97-43. E-mail: Uliana.Zimovina@sanofi.com
Джобава Элисо Мурмановна, к.м.н., ассистент кафедры акушерства и гинекологии № 2 лечебного факультета РНИМУ им. Н.И. Пирогова. Адрес: 109377, Москва, ул. Островитянова, д. 1. Телефон: 8 (499) 237-40-33. E-mail: lis9@rambler.ru

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.