МиД: Юлия Леонидовна, отделение хирургии новорожденных было организовано впервые в России именно здесь, в Центре им. В.И. Кулакова. В чем состояла идея его создания на территории родовспомогательного учреждения?
Ю.Л. Подуровская: Главный смысл этой идеи был в том, чтобы дети, рожденные с хирургическими пороками развития, в максимально короткие сроки оказались в руках детских хирургов и получили своевременную и высококвалифицированную помощь.
В обычных роддомах всегда существовала стандартная схема оказания помощи таким детям: после рождения ребенок поступает в реанимацию, где его стабилизируют и готовят к транспортировке. Затем новорожденного перевозят в специализированный стационар, где существует возможность оказания хирургической помощи. Но эти возможности познаются в сравнении.
К примеру, чтобы преодолеть расстояние от родильного дома до специализированного стационара в Москве требуется немного времени. Но в масштабах России это расстояние порой измеряется сотнями километров.
Эта проблема стала поводом для ее обсуждения в 2005 г. на уровне руководителей служб акушерства, детской реанимации и детской хирургии. И в результате на базе нашего Центра было сформировано отдельное «пионерское» подразделение с полным циклом помощи ребенку от рождения до выписки домой.
У истоков создания отделения стояли ведущие академики: со стороны акушерства – академик РАМН, профессор Владимир Иванович Кулаков, со стороны детской реанимации – академик РАМН, профессор Виктор Аркадьевич Михельсон, со стороны детской хирургии – академик РАМН СССР и академик РАН, профессор Юрий Федорович Исаков.
МиД: С какими сложностями вам пришлось столкнуться?
Ю.Л. Подуровская: Были сложности и технического характера, и психологического, ведь нам пришлось полностью поменять всю систему, включая логистику. Начинали мы работать в небольшом помещении с несколькими койками, а сегодня территория отделения целый комплекс, где мы оказываем огромный спектр помощи новорожденным.
К сожалению, мы испытываем сегодня дефицит кадров, поскольку с каждым годом поток операций увеличивается. Однако неонатальный хирург – штучный специалист, к этой специальности надо идти дольше, чем к остальным. Поэтому подобрать новых хирургов высокого уровня непросто.
МиД: Как сегодня строится ваша работа?
Ю.Л. Подуровская: Пациентка с внутриутробно диагностированным пороком развития приезжает на наш перинатальный консилиум, где специалисты ультразвукового обследования проводят экспертную оценку, подтверждая или меняя поставленный ранее диагноз. Затем мы беседуем с женщиной, подробно разъясняя ей суть выявленного порока и рассказывая о возможностях лечения ребенка после его рождения. Конечно, предлагаем женщине родоразрешаться в нашем Центре, чтобы сразу после рождения ее ребенок оказался в отделении хирургии, где его оперируют и выхаживают.
МиД: Сколько детей ежегодно получают помощь в вашем отделении?
Ю.Л. Подуровская: Начинали мы с лечения 100 детей в год. С тех пор прошло 13 лет, и в прошлом году на перинатальном консилиуме в нашем Центре прошли консультации более 800 женщин, в нынешнем году их будет еще больше. Здесь мы оказываем хирургическую помощь при всех пороках развития, кроме кардиохирургических и нейрохирургических. Дети, которым нужна кардиохирургическая помощь, тоже могут оставаться после рождения в нашем отделении. Однако, если у новорожденного диагностируется критический порок сердца, требующий срочной операции, ребенка после стабилизации переводим в Центр сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева. Детей со спинномозговыми грыжами и другими нейрохирургическими диагнозами мы переводим в специализированные столичные стационары и профильные федеральные центры, где делают подобные операции.
Сами оперируем пороки легких, почек, желудочно-кишечного тракта, передней брюшной стенки, объемные образования и др. , а также тяжелые пороки такие, как диафрагмальная грыжа: пролеченных детей с этим диагнозом в нашем Центре больше, чем на всей территории России.
Определенный опыт и хорошие результаты лечения таких пороков позволили нам внедрить в работу эндоскопические методики, которые позволяют ребенку быстрее адаптироваться к здоровой жизни после операции: в настоящее время более половины детей при наличии технической возможности получают хирургическое лечение малоинвазивными методами. Эндоскопически мы оперируем пороки легких (кистозные аденоматозы, секвестрацию легочной ткани), мочевыделительной системы, желудочно-кишечного тракта. Если состояние ребенка позволяет диафрагмальную грыжу мы также оперируем преимущественно эндоскопически.
МиД: В вашем отделении работает мультибригада специалистов (урологов, пульмонологов, онкологов)? Или каждый из хирургов умеет делать практически все операции?
Ю.Л. Подуровская: В отделении всего три неонатальных хирурга, которые умеют делать практически все. К сожалению, мы испытываем сегодня дефицит кадров, поскольку с каждым годом поток операций увеличивается. Однако неонатальный хирург – штучный специалист, к этой специальности надо идти дольше, чем к остальным. Поэтому подобрать новых хирургов высокого уровня непросто.
В нашей работе много особенностей, и она требует особого качества выполнения, которое влияет на всю дальнейшую жизнь ребенка. Иногда на практике мы сталкиваемся с редкими случаями, описания которых либо нет в мировой литературе, либо они встречаются единично. И первоначально, конечно, испытываем и страх и перед этой новизной, и перед степенью ответственности. Но решение принимать необходимо, и мы стараемся, чтобы оно было правильным.
Уход за прооперированным ребенком – это еще одна отдельная тема, и этому наши опытные медсестры специально обучают родителей, которые находятся здесь, рядом со своими детьми. Это могут быть особенности вскармливания после операций на ЖКТ, уход при дыхательных отклонениях, сочетанных с кардиальными патологиями. Мы учим родителей измерять давление и считать пульс, поскольку от этих показателей зависит период реабилитации. Когда родители рядом дети поправляются намного быстрее.
Поэтому даже в блоке реанимации мы не ограничиваем родителей в общении, даже если ребенок находится на искусственной вентиляции.
Прооперировать ребенка только часть большой работы. Вторая ее часть заключается в том, чтобы его выходить. Дети не прощают халатности и ошибок, они очень требовательны ко всем нашим действиям. Но когда эти малыши поправляются и уезжают домой, а потом навещают Центр уже позврослевшими (со многими детьми мы поддерживаем непрерывную связь многие годы) – это огромная радость, которая подпитывает всех нас и дает нам новую энергию жизни.
